Медицинские изделия не попали под западные санкции, но невыгодный курс рубля, трудности с поставками и уход некоторых иностранных компаний из России заставили власти активизировать давно объявленную стратегию импортозамещения. Эксперты указывают, что чрезмерный «технологический суверенитет» может навредить отечественным производителям и пациентам. Где заканчиваются разумные пределы импортозамещения и что мешает до них добраться, разбирался «МВ».
Старый новый план
Еще в 2014 году тогдашний первый замминистра промышленности и торговли Сергей Цыб заявил, что при продуманной политике к 2020 году можно рассчитывать на снижение импортозависимости по разным отраслям промышленности с 70—90% до 50—60%. Но в следующие восемь лет доля отечественных медизделий не изменилась, оставшись на уровне 21%, писал «МВ». Затем долю российского медоборудования обещали увеличить до 40% к 2024 году. Реализовать планы вновь не удалось: к концу 2023 года этот показатель вырос только до 25,4%.
Скоро нас ожидают новые целевые показатели: Минпромторг и АНО «Консорциум «Медицинская техника» разрабатывают очередной стратегический отраслевой документ — план развития медицинской промышленности на период до 2030 года. В ближайшее время будет принято решение о возможности реализации этой стратегии, сообщил «МВ» директор по коммерциализации технологий Сеченовского университета, который принимает участие в ее разработке, Александр Кулиш.
Разумные пределы
Для России оптимальная доля импортозамещения — около 50%, считает Кулиш. «Совершенно точно нам нужно производить расходные изделия. В случае сложной техники важно отталкиваться от потребностей рынка и от возможностей отечественного здравоохранения внедрять эти медизделия. При этом надо учитывать дефицит радиоэлектронной компонентной базы и других материалов, которые не производятся в стране», — отметил эксперт.
Зависимость от импортных медизделий беспокоит не только российских политиков. Например, в отчете Европарламента в 2020 году отмечалась высокая доля импорта средств индивидуальной защиты (СИЗ) и аппаратов искусственной вентиляции легких (ИВЛ) из стран вне Евросоюза. Но экономический анализ показал, что борьба за технологический суверенитет обойдется для ЕС слишком дорого, а распределенные цепи производства (например, для ИВЛ нужно более 900 деталей со всего мира) гораздо надежнее, чем импортонезависимость. Высокотехнологичные медизделия никогда не производятся полностью из компонентов и комплектующих одной страны, подтвердил Кулиш.
Но изделие не должно быть на 100% произведено в России, чтобы быть признанным отечественным и получить преимущество в госзакупках. По правилам получения сертификата СТ-1, подтверждающего российское происхождение товара, если в его создании участвовали две или больше стран, его родиной считается то государство, на территории которого он был подвергнут последней существенной обработке (переработке). Нельзя выдать за российскую деталь, которую просто перекрасили или незначительно изменили другим путем, а стоимость использованных материалов иностранного происхождения не должна превышать 50% стоимости. Кроме того, для некоторых изделий действует балльная система оценки локализации, учитывающая происхождение сырья и обязательные технологические операции, которые должны выполняться на территории России.
«При присвоении статуса российского производителя надо учитывать степень локализации производства компонентов на территории России, но мы должны понимать, что не можем и не должны достигать 100% локализации. Надо обращать внимание на ключевые компоненты изделия», — отметил Кулиш.
Абсолютно независимы
Амбициозная цель — достичь независимости от внешних поставок МР-томографов. «Росатом Хелскеа» планирует начать их серийное производство с 2026 года. Создатель первого российского МРТ, руководитель отделения физики твердого тела Физического института им. П.Н. Лебедева РАН Евгений Демихов сообщил, что аппарат на 70% состоит из отечественных комплектующих, а в планах довести их долю до 95%. Использование магнита из российского сверхпроводника сделает его дешевле аналогов на 25%, он будет стоить 80—100 млн руб.
Демихов утверждал в 2024 году, что российский томограф делает снимки лучше аналогов от Philips. Но в конце года нидерландская транснациональная компания анонсировала новый МРТаппарат с поддержкой искусственного интеллекта (ИИ) на каждом этапе диагностики. Технология позволила на 65% повысить разрешение изображения без увеличения времени сканирования. При этом первый образец российского томографа был представлен в 2017 году, а разработан еще раньше. Его серийное производство начнется в лучшем случае в 2026 году, и к этому времени аппарат может заметно отстать по качественным характеристикам от мировых лидеров.
Аппараты и расходники для гемодиализа еще в 2022 году были в России в основном иностранными. В Минпромторге «МВ» рассказали, что до конца 2025 года их производство начнет предприятие Всероссийского НИИ экспериментальной физики в составе Росатома. До этого сообщалось, что в проекте участвует компания «Фармасинтез-Медтех», и к 2030 году планируется сделать диализ в России абсолютно независимым от импорта.
Также в Минпромторге отметили широкую представленность российских производителей аппаратов ИВЛ, маммографов, рентгенодиагностических комплексов и сообщили, что уже началась процедура регистрации компьютерного томографа от АО «МТЛ». АО «НИПК «Электрон» производит аппараты для КТ.
На запрос «МВ» о статистике по отдельным изделиям и объему рынка информацию ведомство не предоставило.
Работа над ошибками
Чтобы не допустить нового провала импортозамещения, нужны изменения.
«Сложным вопросом для производителей остается процедура регистрации медизделий из-за ее стоимости, нехватки лабораторий для проведения исследований и дороговизны обучения на курсах, которые нужны для того, чтобы правила регистрации стали понятнее для разработчиков», — рассказала «МВ» технический директор ООО «ТИОС» Ольга Ефименко.
Упростить регистрацию нельзя из соображений безопасности, но было бы полезно ввести фаст-трек для ускоренной процедуры, считает Кулиш. Главное, отмечает он, — это гарантированные заказы для производителей. К ним относятся уже существующие офсетные договоры, которые обеспечивают возврат инвестиций и возможность постоянно развивать и поддерживать продукт.
Для достижения целевых показателей важно стимулировать локализацию производства комплектующих и особенно материалов для медизделий, отмечает Ефименко. Самой острой проблемой остаются кадры: инженер должен ставить себя на место врача и учитывать удобство использования изделия. В Сеченовском университете есть инжиниринговый центр с возможностью мелкосерийного производства, для того чтобы врачи участвовали в разработке медизделий и добавляли нужные им потребительские свойства, рассказал Кулиш.
Важно выходить на рынки хотя бы соседних стран, иначе Россия закроет свои потребности в МИ, но это никогда не окупится, добавил Кулиш. Для нас открыты рынки ЕАЭС, Ближнего Востока и даже Индии и Китая. «У Китая и свой рынок большой, они много экспортируют, но их интересуют наши уникальные медизделия, которых нет в других странах», — уверен эксперт.
Российские производители демонстрируют уверенные позиции в изготовлении изделий для остеосинтеза и нейрохирургии. В сегменте индивидуальных эндопротезов отечественные компании сегодня лидеры, рассказала «МВ» Ефименко. При этом доля российских эндопротезов коленного сустава составляет около 1%, а также есть дефицит мегапротезов, используемых при обширных резекциях костей с заменой одного или нескольких суставов.
Еще один из успешных примеров импортозамещения — запуск производства индивидуальных неинвазивных растущих эндопротезов для онкобольных детей, перенесших резекцию кости. Длину этих протезов можно увеличивать с помощью внешнего магнитного поля без операции. Раньше такие изделия производили только зарубежные компании.